Беларусь помнит!
Завтра была война
Мария Совина
У нее и теперь по-прежнему озорно и ярко горят глаза. Особенно тогда, когда она рассказывает о своей юности. Комсомолец-доброволец — так в шутку звали красавицу Марию на фронте. Хохотушка, веселушка и просто очень добрый человечек. Хрупкая девушка с легкостью управляла трехтонным ЗиСом, подвозя топливо к самолетам, была неизменным заводилой во всех делах. И лишь после войны она призналась родителям, что ее тогда, в 1942-м, вовсе не в спешном порядке призвали на фронт — ушла туда добровольцем. О том, почему и ради кого юная девушка с Поволжья без раздумий поменяла относительно спокойную жизнь в тылу на фронтовые дороги, узнала корреспондент «Р».
Я сама
В ночь на 22 июня 1941 года Мария вместе с однокурсниками из педагогического училища праздновала свой выпускной. Было весело и шумно. Девушка долго готовилась к этому событию — сама сшила красивый костюм из ситца, купила новый берет. Торжественное вручение аттестатов, концерт, танцы. Разошлись выпускники по домам уже на рассвете. До Марийкиной деревни — около 20 километров. Но для молодости такие расстояния не преграда. Счастливая, распахнула калитку во двор. И тут же застыла… У родных — ни грамма радости на лице, все в слезах. Четырнадцатилетний Сергей бросился к сестре: «Война!» А мать уже собирала в дорогу старшего Егора — военкомат объявил мобилизацию. Прощались с мужьями-сыновьями и другие односельчане. Снарядили телеги и отправили новобранцев в район. Многие, как оказалось, расставались навсегда. Егору тоже не суждено было вернуться домой, он погиб под Ленинградом.
— Первый раз я попросилась в армию, уже работая в школе, — ветеран рассказывает детально, как будто это было вчера. — Под нашими окнами тогда как раз военные готовили новобранцев, собранных из близлежащих деревень. Офицеры жили на квартирах. Я познакомилась с заместителем командира полка Анатолием Ушаковым и предложила: у вас же есть женщина, старшина-медик. Давайте обучусь и буду ей помогать. Я физически выносливая — на лыжах по 20 километров кросс бегала, стрелять умею, с пулеметом обращаться — в училище спецкурс проходили. Анатолий мне отказал. Наверное, потому, что к тому времени у нас уже намечались романтические отношения и мы даже дали друг другу клятву встретиться после войны…
— Первый раз я попросилась в армию, уже работая в школе, — ветеран рассказывает детально, как будто это было вчера. — Под нашими окнами тогда как раз военные готовили новобранцев, собранных из близлежащих деревень. Офицеры жили на квартирах. Я познакомилась с заместителем командира полка Анатолием Ушаковым и предложила: у вас же есть женщина, старшина-медик. Давайте обучусь и буду ей помогать. Я физически выносливая — на лыжах по 20 километров кросс бегала, стрелять умею, с пулеметом обращаться — в училище спецкурс проходили. Анатолий мне отказал. Наверное, потому, что к тому времени у нас уже намечались романтические отношения и мы даже дали друг другу клятву встретиться после войны…
К сожалению, эта встреча так и не состоялась: вскоре после расставания Мария узнала — Анатолий погиб. И это еще больше укрепило ее желание попасть на фронт. Такая возможность представилась. Во время очередной поездки в горком комсомола (Мария руководила сельской первичкой) секретарь обмолвился: комплектуется группа новобранцев в Горький (там располагался штаб истребительной авиационной дивизии), от их организации нужна одна девушка. Мария тут же объявила: пойду сама. Ночь переночевала в райкоме на подшивках газет, а утром уже была в военкомате.
В тот же день группу в составе более 20 человек загрузили в вагон и отправили к месту назначения. Здесь командиры, ознакомившись с биографией Марии Совиной, предложили ей остаться при штабе чертежницей. Но она отказалась — не об этом мечтала. И отправилась вместе со всеми на аэродром под Дзержинск, где их тут же стали обучать военному делу и автомастерству. Получили права, приняли присягу. После этого всем девчатам приказали коротко постричься — «под полечку». Солдаты — значит солдаты. Без жалости срезала свои красивые локоны и Мария, которую к тому времени уже избрали секретарем комсомольской организации автороты. Затем, кстати, она возглавила комсомольскую организацию батальона.
В тот же день группу в составе более 20 человек загрузили в вагон и отправили к месту назначения. Здесь командиры, ознакомившись с биографией Марии Совиной, предложили ей остаться при штабе чертежницей. Но она отказалась — не об этом мечтала. И отправилась вместе со всеми на аэродром под Дзержинск, где их тут же стали обучать военному делу и автомастерству. Получили права, приняли присягу. После этого всем девчатам приказали коротко постричься — «под полечку». Солдаты — значит солдаты. Без жалости срезала свои красивые локоны и Мария, которую к тому времени уже избрали секретарем комсомольской организации автороты. Затем, кстати, она возглавила комсомольскую организацию батальона.
Девушка с ружьем
Задача молодых девчонок — вовремя заправить наши истребители, защищавшие Москву. Делать это в основном приходилось по ночам — днем аэродром часто бомбили. Мария Кирилловна вспоминает:
— Только-только засыплем воронки, разгребем завалы — а немецкие бомбардировщики снова над нами… Гибли и мои подруги, и солдаты, которые обслуживали технику. Но особенно обидно становилось, когда с задания не возвращались летчики — те, кого ты только-только проводил в полет. Они были нашими ровесниками — мальчишки по 20—25 лет. Так потеряла любимого и моя близкая подруга — ее Андрюша погиб, не успев катапультироваться, взорвался вместе с «Чайкой». Мы тогда очень тяжело переживали эту потерю.
Наконец-то приятная новость с фронта — враг начал отступать. Автороту тоже стали перебрасывать с аэродрома на аэродром по направлению Тула — Смоленск. Затем — Беларусь. Долго стояли под Оршей. Потом — в Барановичах. Здесь и произошел один инцидент, о котором и теперь Мария вспоминает с холодком страха в сердце:
— Тогда как раз на аэродроме закончилось топливо, нужно было ехать за ним в Минск. Хотя территория уже была освобождена от оккупантов, нас в одиночку в такие дальние рейсы не отправляли. На этот раз послали две машины — более опытный водитель-мужчина поехал впереди, я — следом. Когда проезжали лес, мой ЗиС вдруг заглох. А товарищ этого не заметил и уехал вперед. И тут вдруг на дорогу из чащи выбегает группа из 20—30 человек. Небритые, грязные, одетые в рваные черные шинели, в руках — автоматы.
— Только-только засыплем воронки, разгребем завалы — а немецкие бомбардировщики снова над нами… Гибли и мои подруги, и солдаты, которые обслуживали технику. Но особенно обидно становилось, когда с задания не возвращались летчики — те, кого ты только-только проводил в полет. Они были нашими ровесниками — мальчишки по 20—25 лет. Так потеряла любимого и моя близкая подруга — ее Андрюша погиб, не успев катапультироваться, взорвался вместе с «Чайкой». Мы тогда очень тяжело переживали эту потерю.
Наконец-то приятная новость с фронта — враг начал отступать. Автороту тоже стали перебрасывать с аэродрома на аэродром по направлению Тула — Смоленск. Затем — Беларусь. Долго стояли под Оршей. Потом — в Барановичах. Здесь и произошел один инцидент, о котором и теперь Мария вспоминает с холодком страха в сердце:
— Тогда как раз на аэродроме закончилось топливо, нужно было ехать за ним в Минск. Хотя территория уже была освобождена от оккупантов, нас в одиночку в такие дальние рейсы не отправляли. На этот раз послали две машины — более опытный водитель-мужчина поехал впереди, я — следом. Когда проезжали лес, мой ЗиС вдруг заглох. А товарищ этого не заметил и уехал вперед. И тут вдруг на дорогу из чащи выбегает группа из 20—30 человек. Небритые, грязные, одетые в рваные черные шинели, в руках — автоматы.
Мария сразу догадалась, что это беглые фрицы, которые оказались в окружении. Но что делать?! С одной винтовкой против такого отряда не попрешь, а машина, как назло, никак не заводится. К счастью девушки, на дороге показалась встречная машина, в ней ехали наши солдаты и офицеры. Началась перестрелка, фашисты были уничтожены. Это уже потом Мария поняла — от смерти ее отделяли секунды.
После Беларуси Марию вместе с боевыми товарищами перебросили в Польшу, где она и встретила Победу. Вернулись под Барановичи и ждали демобилизации. Здесь и присмотрели бойкую девчушку, уже награжденную к тому времени медалью «За боевые заслуги», руководители тамошнего обкома комсомола. Попросили оставить комсорга на белорусской земле.
После Беларуси Марию вместе с боевыми товарищами перебросили в Польшу, где она и встретила Победу. Вернулись под Барановичи и ждали демобилизации. Здесь и присмотрели бойкую девчушку, уже награжденную к тому времени медалью «За боевые заслуги», руководители тамошнего обкома комсомола. Попросили оставить комсорга на белорусской земле.
Мирная жизнь
Так Мария Совина стала инструктором обкома комсомола, работала в областной газете, с отличием окончила две партшколы — в Минске и Москве, переехала на Витебщину — работала здесь сначала в райкомах комсомола и партии, потом — в обкомах партии и профсоюза работников образования и науки.
— К сожалению, единственного моего сына уже нет в живых. Остались внук, внучка и трое правнуков. Так что заботиться обо мне есть кому, — отмечает собеседница, листая свой альбом, где собственноручно нарисовала генеалогическое древо семьи — чтобы потомки не забывали своих корней.
…Уютная квартирка в историческом районе Витебска. Цветы на подоконнике. Старенький телевизор в углу. Стена, увешанная фотографиями. И большой шкаф, где ровненькими рядами выстроены книги.
— Сейчас вот перечитываю Чехова, — бережно поглаживает пожелтевший томик хозяйка. — У меня, кстати, есть все собрание сочинений классика. А еще очень люблю Толстых, к современной литературе как-то равнодушна. По телевизору в перечне обязательных программ — новости, исторические передачи. Скучно? Да нет, что вы! Времени свободного очень мало. Я же по-прежнему в свои 95 занимаюсь активной общественной деятельностью по профсоюзной линии, являюсь членом президиума областного совета ветеранов. Вот сегодня мне еще нужно сделать несколько деловых звонков.
Честно говоря, завидую такому энтузиазму. Наверное, это и есть секрет долголетия Марии Совиной — всегда быть на передовой. Ведь на передовой задумываться о возрасте и болезнях просто некогда.
— К сожалению, единственного моего сына уже нет в живых. Остались внук, внучка и трое правнуков. Так что заботиться обо мне есть кому, — отмечает собеседница, листая свой альбом, где собственноручно нарисовала генеалогическое древо семьи — чтобы потомки не забывали своих корней.
…Уютная квартирка в историческом районе Витебска. Цветы на подоконнике. Старенький телевизор в углу. Стена, увешанная фотографиями. И большой шкаф, где ровненькими рядами выстроены книги.
— Сейчас вот перечитываю Чехова, — бережно поглаживает пожелтевший томик хозяйка. — У меня, кстати, есть все собрание сочинений классика. А еще очень люблю Толстых, к современной литературе как-то равнодушна. По телевизору в перечне обязательных программ — новости, исторические передачи. Скучно? Да нет, что вы! Времени свободного очень мало. Я же по-прежнему в свои 95 занимаюсь активной общественной деятельностью по профсоюзной линии, являюсь членом президиума областного совета ветеранов. Вот сегодня мне еще нужно сделать несколько деловых звонков.
Честно говоря, завидую такому энтузиазму. Наверное, это и есть секрет долголетия Марии Совиной — всегда быть на передовой. Ведь на передовой задумываться о возрасте и болезнях просто некогда.