Беларусь помнит!
История первая.
Повестка в ад
Дети войны
В памяти Мальвина Васильевна Савчук некоторые эпизоды пребывания в нацистском лагере сохранились до мельчайших подробностей
Наша история о Мальвине Васильевне Савчук из деревни Моргойцы Сенненского района . Время многое стерло из ее памяти. Но некоторые эпизоды своего пребывания в нацистском лагере сохранились до мельчайших подробностей.
Отец погиб на фронте, брат – в блокадном Ленинграде
В жизнь тринадцатилетней Мальвины война ворвалась грохотом орудий и гулом самолетов. В родном Дубровно она успела окончить шесть классов. Перед приходом фашистов отец, который с конца июня 1941-го замещал главного бухгалтера в сберкассе, уехал – нужно было эвакуировать документы.
– Я скоро вернусь, – бросил он на прощанье дочке.
Мальвина подолгу сидела у окошка в ожидании, что отец придет с работы, улыбнется и скажет: «Вот видишь, трусиха, а ты боялась».
Но он не вернулся. Василий Калько попал на фронт и погиб. Где и когда, дочь не знает до сих пор.
– Мишенька, Мишенька, отомсти за папку, – шептала Мальвина в надежде, что ее мысли на расстоянии услышит старший брат. – Ты сможешь победить фашиста, ты сильный и смелый.
Михаил, по мнению Мальвины, был уже совсем взрослым – когда началась война, ему исполнилось 20 лет. После окончания военного училища в Москве молодого офицера направили на передовую. Он не просто выжил в аду под названием «оборона Москвы», но и поквитался за смерть отца и младшего брата: шестнадцатилетний Василий поступил в ремесленное училище в Ленинграде. Работал на заводе в блокадном городе. Как все, недоедал, недосыпал. Организм не выдержал, Вася заболел и умер.
– Я скоро вернусь, – бросил он на прощанье дочке.
Мальвина подолгу сидела у окошка в ожидании, что отец придет с работы, улыбнется и скажет: «Вот видишь, трусиха, а ты боялась».
Но он не вернулся. Василий Калько попал на фронт и погиб. Где и когда, дочь не знает до сих пор.
– Мишенька, Мишенька, отомсти за папку, – шептала Мальвина в надежде, что ее мысли на расстоянии услышит старший брат. – Ты сможешь победить фашиста, ты сильный и смелый.
Михаил, по мнению Мальвины, был уже совсем взрослым – когда началась война, ему исполнилось 20 лет. После окончания военного училища в Москве молодого офицера направили на передовую. Он не просто выжил в аду под названием «оборона Москвы», но и поквитался за смерть отца и младшего брата: шестнадцатилетний Василий поступил в ремесленное училище в Ленинграде. Работал на заводе в блокадном городе. Как все, недоедал, недосыпал. Организм не выдержал, Вася заболел и умер.
Выжить любой ценой
В первый весенний день 1944 года Мальвине прислали повестку с предписанием явиться на сборный пункт. Парни и девушки толпились перед комендатурой. Все молчали, лишь изредка гробовую тишину нарушали всхлипывания и рыдания. Молодежь усадили в большую машину и повезли в Оршу. На железнодорожной станции как дрова загрузили в товарные вагоны и отправили в Германию.
– Ехали почти четверо суток. В дороге нас не кормили. Когда съели пайки, которые прихватили из дому, начались голодные обмороки, – Мальвина Васильевна заново переживает ужас переезда. – Теснота. Очень хотелось пить, но воду давали только на станциях и совсем немного.
Конечным пунктом стал небольшой городок в Рурской области в Германии. Распределили остарбайтеров (так называли «принудительных рабочих с Востока») в бараки. Кровати трехъярусные, в одной комнате селили по 10–14 человек.
Подъем – в 4 утра. До завода – километра три пешком в сопровождении двух надзирателей с автоматами. Кормили плохо, давали всего два кусочка хлеба на день. На завтрак – чай с сахарином. В обед – шпинат, две картофелины, суп, в котором плавали гороховые стручки. Несколько раз подразнили колбасой и сыром – нарезали кусочками граммов по 20. Сил на то, чтобы отстоять смену, просто не хватало – трудиться приходилось по 12–14 часов.
Мальвина Васильевна не знает, что производили на заводе. Скорее всего, оружие. В сборочный цех остарбайтеров не допускали, там хозяйничали немцы, и условия труда у них были совершенно другие:
– Наши рабочие все делали под надзором, от доменных печей стояла страшная жара. В мои обязанности входило подвозить детали на тележке. Это был каторжный труд.
– Ехали почти четверо суток. В дороге нас не кормили. Когда съели пайки, которые прихватили из дому, начались голодные обмороки, – Мальвина Васильевна заново переживает ужас переезда. – Теснота. Очень хотелось пить, но воду давали только на станциях и совсем немного.
Конечным пунктом стал небольшой городок в Рурской области в Германии. Распределили остарбайтеров (так называли «принудительных рабочих с Востока») в бараки. Кровати трехъярусные, в одной комнате селили по 10–14 человек.
Подъем – в 4 утра. До завода – километра три пешком в сопровождении двух надзирателей с автоматами. Кормили плохо, давали всего два кусочка хлеба на день. На завтрак – чай с сахарином. В обед – шпинат, две картофелины, суп, в котором плавали гороховые стручки. Несколько раз подразнили колбасой и сыром – нарезали кусочками граммов по 20. Сил на то, чтобы отстоять смену, просто не хватало – трудиться приходилось по 12–14 часов.
Мальвина Васильевна не знает, что производили на заводе. Скорее всего, оружие. В сборочный цех остарбайтеров не допускали, там хозяйничали немцы, и условия труда у них были совершенно другие:
– Наши рабочие все делали под надзором, от доменных печей стояла страшная жара. В мои обязанности входило подвозить детали на тележке. Это был каторжный труд.
Зубы выпали один за другим
Но самое нестерпимое началось, когда у Мальвины разболелись зубы. Жара и пронизывающая тело боль оставляли только одно желание – умереть. Она падала прямо в цеху, ее поднимали пинками и снова заставляли катить тележку.
– Как сейчас помню: я плакала, умоляла начальницу-немку – упитанную тетку в строгом сером костюме с аккуратно уложенной завивкой – дать передышку. Морщусь от боли. А она в ответ: «Иди работать, русская свинья!»
Бог послал Мальвине Васильевне силы, и она выдержала испытания. Только когда вернулась домой, у молодой девчонки зубы стали шататься и один за другим выпадать. Она до сих пор хранит их в шкатулке как страшное напоминание о жизни в лагере.
Подруге Оле Молчановой, с которой Мальвина приехала из Дубровно, повезло меньше – она умерла.
– Отмучилась, – с облегчением вздохнули соседи по бараку, когда Оля затихла после нескольких дней жутких мук. Молодая работница заболела, но тратиться на врачей и лекарства у хозяев не было никакого желания. Так и похоронили Ольгу вдали от дома. Только приближающаяся победа спасла жизнь остальным пленным.
– Как сейчас помню: я плакала, умоляла начальницу-немку – упитанную тетку в строгом сером костюме с аккуратно уложенной завивкой – дать передышку. Морщусь от боли. А она в ответ: «Иди работать, русская свинья!»
Бог послал Мальвине Васильевне силы, и она выдержала испытания. Только когда вернулась домой, у молодой девчонки зубы стали шататься и один за другим выпадать. Она до сих пор хранит их в шкатулке как страшное напоминание о жизни в лагере.
Подруге Оле Молчановой, с которой Мальвина приехала из Дубровно, повезло меньше – она умерла.
– Отмучилась, – с облегчением вздохнули соседи по бараку, когда Оля затихла после нескольких дней жутких мук. Молодая работница заболела, но тратиться на врачей и лекарства у хозяев не было никакого желания. Так и похоронили Ольгу вдали от дома. Только приближающаяся победа спасла жизнь остальным пленным.
МАЛЬВИНА ВАСИЛЬЕВНА САВЧУК ПОСЛЕ ВОЙНЫ ВЫШЛА ЗАМУЖ И РОДИЛА ЧЕТВЕРЫХ ДЕТЕЙ
Домой!
Освободили их американские войска 14 апреля 1945 года.
– Мы как обычно пришли на завод, – вспоминает Мальвина Васильевна. – На пропускном пункте объявили, что на территории предприятия находятся союзнические войска. Война близится к концу. Еще некоторое время мы жили в лагере, нас больше не били и не унижали. Стали лучше кормить и не заставляли работать. А потом отправили домой.
– Мы как обычно пришли на завод, – вспоминает Мальвина Васильевна. – На пропускном пункте объявили, что на территории предприятия находятся союзнические войска. Война близится к концу. Еще некоторое время мы жили в лагере, нас больше не били и не унижали. Стали лучше кормить и не заставляли работать. А потом отправили домой.