22 июня 1941 года. 4 часа 15 минут. Противник подверг массированному артобстрелу военные и гражданские объекты, места дислокации советских воинских частей в приграничной полосе. Воздушным налетам подверглись 26 аэродромов Западного, 23 — Киевского, 11 — Прибалтийского особых военных округов и 6 аэродромов Одесского военного округа...

Войска первого эшелона Западного фронта, принявшие на себя удар германских армий группы «Центр», буквально в первые дни оказались в катастрофическом положении. Несмотря на героические усилия бойцов и командиров, начало боевых действий сложилось для наших войск крайне неблагоприятно. Соединения 3–й, 10–й и 4–й армий, прикрывавшие границу, не смогли создать сплошного фронта, организовать устойчивую оборону. Бои на линии укрепленных районов носили в значительной мере очаговый характер. Многим частям с самого начала пришлось драться в окружении. Внезапные удары вражеской авиации нарушили связь, затруднили управление войсками...

Предваряя вторжение, уже с 15 июня на территорию Западного Особого военного округа начали проникать разведывательные и диверсионные группы вермахта.

Агенты противника, экипированные в форму военнослужащих РККА, хорошо владеющие русским языком, должны были с началом боевых действий разрушать коммуникации, сеять панику, уничтожать объекты жизнеобеспечения, провоцировать беспорядки. И в ряде случаев им это удалось. Одна из диверсионных групп — «Першы штурмовы звяз» — состояла преимущественно из жителей Западной Белоруссии, бывших граждан Польши (в конце лета 1941–го это подразделение было расформировано, а личный состав влился в Минскую городскую полицию порядка). Диверсанты из «звяза», которым командовал бывший подхорунжий Войска Польского В.Качан, прошли подготовку в элитном полку «Бранденбург–800». Первая группа парашютистов из состава «Першага штурмовага звяза» — всего 41 человек в форме РККА — была сброшена на советскую территорию 18 июня в районе города Сувалки для совершения диверсий на железнодорожной ветке Столбцы — Барановичи. Большую часть группы ликвидировали сотрудники госбезопасности, по всей видимости, совместно с военными или пограничниками. Вторая группа десантировалась в ночь с 21 на 22 июня к западу от Минска, успешно провела диверсию на железной дороге и выступила навстречу немецким войскам.

В ночь на 22 июня немецкие диверсанты проникли на советскую территорию и вступили в бой с пограничниками 17–го Брестского погранотряда.

Другие диверсионные группы парализовали деятельность штаба ЗапОВО, вырезав десятки метров проводов и лишив командование округа связи с войсками. За 10 минут до начала артиллерийской подготовки германский спецназ захватил все 6 мостов через Буг и обеспечил беспрепятственное продвижение частей 12–го армейского корпуса немцев к Бресту. Четыре танковые дивизии 2–й танковой группы генерала Гудериана двинулись в обход города с севера и юга. С начала войны широкое использование получила практика выброски воздушных десантов с целью захвата и удержания важных объектов и рубежей.

Для борьбы с парашютистами и диверсантами потребовались дополнительные силы и средства. Уже на второй день войны, 23 июня, ЦК КП(б)Б принял директиву «О борьбе с вражескими парашютными десантами». Директива предписывала взятие под охрану всех важнейших сооружений, мостов, предприятий, железных дорог, линий связи, телефонных и телеграфных станций, требовала организовать наблюдение и информирование командования воинских частей о появлении парашютистов и диверсантов противника.

Разумеется, никакой вооруженной силы у руководителей обкомов, райкомов и райисполкомов, кому была адресована директива, не было. Группы наблюдателей предстояло создавать, что называется, с нуля из числа местных активистов. В случаях, не терпящих отлагательства, следовало принимать меры к уничтожению врага собственными силами, используя охотничье и холодное оружие, пригодные для этих целей орудия труда (топоры, вилы и т.п.).

24 июня вышло постановление Совета Народных Комиссаров СССР «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». Органам Народного комиссариата внутренних дел поручалось создание истребительных батальонов численностью 100 — 200 человек. Таким образом, к 25 июня было законодательно оформлено создание новых военизированных иррегулярных формирований, предназначенных для борьбы с вражескими десантами и диверсионными группами.

6 июля 1941 года СНК БССР и ЦК КП(б)Б приняли постановление «Об организации отрядов народного ополчения», которым в том числе предписывалась борьба с вражескими десантами и диверсионными группами, а в случае оккупации территории им следовало переходить к партизанским методам.

К организации партизанской войны призывали партийные и правительственные директивы. Так, 29 июня вышла директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О мобилизации всех сил на борьбу с германским фашизмом», 30 июня — директива ЦК КП(б)Б и СНК БССР «О подготовке к переходу на подпольную работу парторганизаций районов, находившихся под угрозой фашистской оккупации», а 1 июля — директива ЦК КП(б)Б «О развертывании партизанской войны в тылу врага». Кроме того, 1 июля издана директива НКГБ СССР «О задачах органов госбезопасности в условиях военного времени». В ней в качестве основной определялась организация сотрудниками госбезопасности совместно с органами НКВД партизанских отрядов, боевых групп для активной борьбы с врагом.

В целях проведения разведывательно–диверсионной работы против Германии и ее союзников, организации подпольной и партизанской борьбы в тылу врага 5 июля создается Особая группа при наркоме НКВД СССР во главе с П.А.Судоплатовым. Особой группе подчинялись два полка, состоявшие из батальонов, отрядов и спецгрупп. 25 августа оперативные группы территориальных органов НКВД прифронтовой полосы, отвечавшие за организацию и руководство борьбой с парашютными десантами и диверсантами противника, преобразуются в четвертые отделы НКВД республик, краев и областей и переходят в оперативное подчинение Особой группе (с 3 сентября — 2–й отдел НКВД СССР). В октябре на базе упоминавшихся двух полков формируется Отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН).

В целях улучшения координации работы с четвертыми отделами республиканских и областных НКВД — УНКВД в структуре 2–го отдела НКВД СССР 10 октября было образовано так называемое прифронтовое отделение. Однако говорить о стопроцентной централизации руководства партизанской борьбой будет не совсем верно. Наряду с Особой группой — 2–м отделом НКВД СССР — продолжает действовать штаб истребительных батальонов НКВД СССР. Он фактически дублирует работу 2–го отдела (или наоборот) в части, касающейся учета партизанских отрядов, действующих в тылу врага.

Базой для развертывания партизанских формирований на оккупированной территории БССР стали в том числе истребительные батальоны. По состоянию на 15 июля их насчитывалось 78 общей численностью 13.067 человек. В частности, в партизанские отряды были преобразованы следующие истребительные батальоны:

Любанский район, мл. лейтенант милиции М.Я.Ермакович;
Меховский, нач. райотделения НКВД М.И.Дьячков;
Туровский, нач. райотделения НКВД Н.И.Голиков;
Василевичский, оперуполномоченный райотделения НКВД А.А.Козлов.

Аналогичная организационная работа была проведена в Октябрьском, Жлобинском, Калинковичском, Мозырском, Тереховском, Рогачевском и других районах.

Но самым главным условием успешного развития партизанского движения являлось участие населения в борьбе с захватчиками.Это участие не обязательно носило характер вооруженной борьбы. Люди помогали партизанам и невооруженным путем, оказывая материальную и финансовую поддержку, снабжая продуктами, укрывая раненых.

Количество партизанских отрядов и групп, заброшенных на оккупированную территорию, а также созданных в тылу врага в 1941 году, можно оценивать лишь приблизительно. Тому есть несколько причин. Во–первых, формированием отрядов занимались разные ведомства. Во–вторых, отсутствие радиосредств не позволяло своевременно получать обратную информацию о создании новых отрядов и групп, об обнаружении и установлении контактов с уже образованными отрядами. В–третьих, отряды, сформированные из окруженцев и бежавших из плена, местных жителей в 1941 году учитывать было крайне сложно из–за отсутствия у них радиосвязи и вообще связи с отрядами, заброшенными с «большой земли». Отсюда и разночтение в цифрах. Например, секретарь ЦК КП(б)Б Н.Е.Авхимович в справке по состоянию на 25 июля указывал: «Направлено и организовано на месте 118 отрядов и групп, в которых участвуют 2.644 человека. Кроме этого, Наркоматом внутренних дел направлено 14 отрядов и Пинским обкомом КП(б)Б 16 отрядов».

20 июля 1941 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР об объединении НКВД и НКГБ в единый Народный комиссариат внутренних дел. Это привело к тому, что в документах последующего периода результаты, достигнутые наркоматами до момента объединения, суммировались. После разделения в 1943 году НКВД на два самостоятельных наркомата — НКВД и НКГБ — пришлось «делить» статистику.

Формирование и переброска за линию фронта отрядов и групп в 1941–м проводились ударными темпами. Первый секретарь ЦК КП(б)Б П.К.Пономаренко (с 31 мая 1942 года — начальник Центрального штаба партизанского движения) докладывал: «Центральным Комитетом и обкомами в июле — декабре 1941 г. было создано на местах, а также после краткосрочной подготовки направлено на оккупированные территории Белорусской ССР 104 партизанских отряда и 323 организаторские и диверсионные группы общей численностью 8.307 человек». Всего 427 подразделений. Учитывались ли при этом партизанские отряды по линии НКВД или нет, неизвестно.

В записке наркома внутренних дел СССР в Государственный комитет обороны (ГКО) от 8 августа 1941 года по БССР указаны 14 партизанских отрядов (1.162 человек), а также 15 диверсионно–разведывательных групп и одиночек (свыше 400 человек). Из докладной записки НКВД БССР (по данным «не ранее 10 сентября 1941 г.») следует, что «начиная с 26 июня 1941 г. было организовано 14 партизанских отрядов... В последующий период по мере продвижения противника в глубь территории Белорусской ССР было дополнительно организовано 18 партизанских отрядов...». В отношении этих 18 с большой долей уверенности можно предположить, что они были созданы на базе истребительных батальонов. Одновременно с организацией партизанских отрядов в тыл противника выбрасывались опергруппы. Начиная с июля 1941 года органами НКГБ — НКВД БССР до конца декабря было выброшено 60 опергрупп общей численностью 1.893 человека.

В течение всей войны на оккупированной территории Белоруссии действовали отряды и группы, резидентуры, созданные как НКВД — НКГБ БССР, так и НКВД — НКГБ СССР. Разумеется, что статистические данные союзного и республиканского наркоматов разнились между собой. Ведь НКВД СССР вел учет всех опергрупп (спецгрупп), действовавших на оккупированной территории Белоруссии, а НКВД БССР — только собственных. Также следует учитывать, что, помимо территориальных органов НКВД — НКГБ, в партизанской борьбе на оккупированной территории участвовали отряды и группы разведуправления (РУ) Генштаба Красной Армии, особых отделов НКВД — «СМЕРШ», а также отряды, созданные по линии военных советов фронтов.

Созданные наспех партизанские отряды, выполняя боевые задачи в тылу противника, несли большие потери. В Белоруссии, по данным из российских архивов, к июню 1942 года осталось на связи 65 партизанских отрядов. Их них 42 были из 437 отрядов, наспех подготовленных при отходе до октября 1941 года, а 13 — из переброшенных позже или из числа военнослужащих, попавших в окружение. Следовательно, сохранилось менее 13 процентов отрядов, подготовленных и заброшенных в первые месяцы войны. По другим источникам, в начале августа на оккупированной территории БССР действовал 231 партизанский отряд или группа, в которых насчитывалось свыше 12 тысяч бойцов. К концу года, по неполным данным, партизанскую борьбу вели 99 отрядов и почти столько же партизанских групп. В начале 1942–го на оккупированной территории Белоруссии насчитывалось свыше 4 тысяч партизан. В 1941 году погибла почти половина личного состава групп и отрядов, заброшенных в тыл противника по линии военной разведки.

Среди основных причин и факторов, негативно отразившихся на развитии и становлении советского партизанского движения, не позволивших с первых месяцев войны превратить его во второй фронт, можно считать:

1. Отказ от заблаговременной подготовки партизанских кадров. Проводимую в течение 1924 — 1936 годов работу по подготовке партизанских кадров и соответствующей инфраструктуры не просто свернули. В результате репрессий в 1937 — 1938–го были уничтожены многие военачальники, командиры и сотрудники Генштаба, руководители и работники НКВД, секретари обкомов, которые занимались подготовкой к партизанской войне. Расформированы партизанские отряды и группы (большая часть этих кадров также подверглась репрессиям), ликвидированы тайники с оружием, боеприпасами и взрывчаткой, ликвидирована сеть партизанских школ и уничтожена теоретическая база.

2. Партизанские отряды, сформированные в 1941–м, действовали в основном в прифронтовой полосе, где была высокая плотность вражеских войск. От партизан требовалось нанесение урона противнику на удалении 40 — 60 километров от переднего края и на 20 — 30 километров от главных дорог, вследствие чего они несли неоправданно высокие потери от столкновений с регулярными частями вермахта.

3. Чекистские отряды и группы формировались в основном бессистемно, без учета специфики районов, где им предстояло действовать. Имели слабое вооружение (винтовки, пистолеты и по две гранаты на каждого), малый запас продовольствия, не были обеспечены шанцевым и плотницким инструментом, зимней одеждой.

4. Отсутствие координации и согласованных действий в области диверсионной деятельности между чекистами, партизанами и разведгруппами Красной Армии на местах и в центре. Созданный в конце мая 1942 года Центральный штаб партизанского движения не сразу наладил необходимую координацию.

5. Установка на самообеспечение. Представлялось, что партизаны должны в бою добывать себе все необходимое: оружие, взрывчатку, продовольствие, медикаменты и т.д.

6. Недостаток специалистов по минно–подрывному делу, взрывчатых веществ и средств подрыва. Отсутствие магнитных мин. Группы вынуждены были заниматься изготовлением самодельных взрывных веществ.

7. Слабое обеспечение в 1941 — 1942 годах партизанских и оперативных групп (отрядов) средствами связи. Так, ЦК КП(б)Б в начале 1942 года не мог предоставить ни радиостанций, ни радистов. В октябре 1942–го на 200 партизанских отрядов и групп было всего 62 радиостанции.

Противник проводил активную и жестокую по своим методам контрпартизанскую борьбу. Например, М.И.Дьячков из–за карательных операций немцев вынужден был разделить свой отряд на мелкие группы и в октябре 1941 года уйти в глубокое подполье. К активной партизанской борьбе вернулся в последних числах января 1942–го. Большинство отрядов и групп погибло, было рассеяно, вышло за линию фронта.

Трагически сложилась судьба капитана госбезопасности Артемия Евгеньевича Василевского. В конце июня 1941 года возглавляемый им отряд вместе с частями 20–го механизированного корпуса генерал–лейтенанта А.Г.Никитина удерживал переправу через Березину, обеспечивая отход и закрепление советских войск на Днепре для организации обороны Могилева.

Получив задание организовать антифашистское движение на оккупированной территории, Василевский набрал 20 добровольцев из числа чекистов — и в Крупском районе вышел в тыл противника. В качестве оперативного района был выбран болотистый лесной массив на стыке Крупского, Березинского и Белыничского районов. Здесь проходили железнодорожные дороги Минск — Орша — Москва и Минск — Могилев.

Подготовка Василевского, прошедшего довоенные партизанские сборы, позволяла рассчитывать на успех, но вмешался человеческий фактор. В сентябре 1941 года трое местных жителей привели к партизанскому лагерю около 200 гитлеровцев. Василевскому с группой партизан удалось вырваться из окружения. В урочище Пуховщина Крупского района опять пришлось принять неравный бой и прорываться из кольца. Тяжелая болезнь застала Василевского в деревне Козки Толочинского района в ноябре 1941 года. Чтобы не подвергать риску жизнь товарищей, он принял решение о разделе группы. Начальник секретариата УНКГБ сержант госбезопасности В.Лявошко остался с больным товарищем, а другие пошли к линии фронта. Отсутствие продуктов вынудило Лявошко обратиться к одному из местных жителей. Однако тот оказался предателем. Он привел к землянке, где укрывались Василевский и Лявошко, карателей. Предложение сдаться в плен чекисты не приняли...

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 декабря 1948 года Василевский посмертно награжден орденом Отечественной войны I степени. Долгое время место его гибели не было известно. И только в 1999 году сотрудники управления КГБ по Минску и Минской области нашли останки Василевского и Лявошко, установили обстоятельства их гибели. Прах героев с воинскими почестями похоронен на Восточном кладбище Минска.

Наглядным свидетельством вклада партизан в борьбу с захватчиками служат дневниковые записи немецких военачальников и донесения полиции безопасности и СД. 5 июля 1941 года, вернувшись из краткосрочной поездки на советско–германский фронт, главнокомандующий немецкими сухопутными войсками (ОКХ) генерал–фельдмаршал В.Браухич отметил, что безопасность в тылу группы армий «Центр» должным образом не обеспечена. По всей видимости, по его указанию иностранным отделом генерального штаба ОКХ 15 июля был подготовлен первый обобщенный доклад верховному командованию вермахта о действиях советских партизан. В результате в войска была разослана директива с требованием вести решительную борьбу с партизанами. Спустя неделю генеральный штаб ОКХ, докладывая Гитлеру о состоянии дел на Восточном фронте, вынужден был признать, что немецкие войска столкнулись с непредусмотренным планом войны фактором — повсеместными партизанскими выступлениями. В сентябрьском обзоре уполномоченного начальника полиции безопасности и СД при командующем 102–м тыловым районом приводились конкретные примеры. Так, в Борисове и расположенных в районе деревнях Боровляны, Житьков, Зачистье, Козлы, Новоселки, Садовщина с июля до конца 1941 года активно действовало около 20 партизанских групп.

Против партизан, помимо частей порядка вермахта и полицейских формирований, все чаще стали использовать полевые войска. В одной из первых карательных операций против партизан в районе пинских болот и реки Припять в начале сентября 1941 года участвовали два полка 1–й кавалерийской дивизии, части 162–й и 252–й пехотных дивизий и флотилия. Весной 1942 года немцы впервые попытались использовать авиацию в борьбе с партизанами: 11 марта была создана специальная эскадрилья, базировавшаяся в Бобруйске.

7 декабря 1941 года командующий группой армий «Центр» генерал–фельдмаршал Федор фон Бок записал в своем дневнике: «Русский сумел настолько усилить наши транспортные трудности разрушением почти всех строений на главных железнодорожных линиях и шоссе, что фронт оказался лишенным самого необходимого для жизни и борьбы. Подвозить боеприпасы, горючее для автотранспорта, продовольствие и зимнее обмундирование стало невозможно».

Советские партизаны с первых дней войны вносили значимый вклад в крушение блицкрига. Победа под Москвой дала им новый мощный импульс для продолжения борьбы.


Валерий НАДТАЧАЕВ.
СБ №107 (24490). Вторник, 10 июня 2014 года.